Михаил Тягусов: Я был обречен стать футболистом

Стремительный левый крайний небольшого роста, постоянно "заряженный на атаку", вызывал восхищение тренеров и почитателей футбола за отменный дриблинг, идеальную работу с мячом.

Среди игроков более позднего периода его боготворят бывшие спартаковцы Александр Калашников и Сергей Волгин, которых он вывел в большой футбол.

Михаил Тягусов никогда не стремился к званиям и почестям. К примеру, он ни разу не был признан лучшим тренером Кыргызстана. Хотя многие его молодые коллеги-лауреаты когда-то ходили у Михаила Михайловича в приготовишках. Сейчас он работает тренером детско-юношеской команды в клубе "Дордой".

– Михаил Михайлович, давайте вернемся к вашим футбольным истокам.

– Спасибо за внимание. Журналисты, выходит, последними поздравили меня с круглой датой. Ладно, не красней, шучу я. Ты спрашивал про мои футбольные истоки. Улица, два кирпича вместо ворот, асфальт или пыльная земля, резиновый мяч. Играли в основном босиком. Мама мне с братьями на лето могла купить только по одной паре сандалий, и мы берегли их. Что тут поделаешь – отец умер сразу после войны.

Но ту пору вспоминаю с благодарностью. Я научился там, на пустырях, играть в футбол и полюбил его на всю жизнь. Если честно, в футбольных секциях, где потом занимался, лишь шлифовал свои игровые навыки. Нет, все-таки улица для нормального пацана – это путевка в жизнь. Ведь в мальчишеских забавах всегда проклевываются какие-либо таланты.

А я так и вообще был обречен стать футболистом. Два моих старших брата – Виктор и Владимир – уже прошли уличные футбольные университеты и один за одним записывались в спортшколы. Я считал за честь носить их сумки с формой. А потом хвастался своим сверстникам: "Мой Витька сегодня на тренировке та-а-а-кой гол забил. В "девитень" с 20 метров, представляете?!" К сожалению, братьям не удалось отличиться в большом футболе. Виктор пошел по военной части, Владимир очень рано стал тренировать детей. Лишь мне улыбнулось футбольное счастье.

– А как приобщились к профессиональному футболу?

– Интересная вышла история. Играли мы как-то в городской Спартакиаде школьников. Учился я тогда в шестом классе, а выступал за десятиклассников. Росточком был метр пятьдесят. Орудовал в нападении. А против меня поставили защитника под два метра, Юрку Позднякова, он потом известным баскетболистом стал. Пойми, я не хвастаюсь, но клоуна из Юрки сделал. Легко обводил, мяч между его ног проталкивал. Юрка злился, подножки ставил, но не мог помешать мне забивать голы. Зрители, глядя на нашу дуэль, хохотали. А самое главное, на матче присутствовал один из лучших детских тренеров Кыргызстана Михаил Захарович Карабаджак. После игры он подошел ко мне и по-доброму смеясь, сказал: "Давай, шкет, в мою группу подготовки".

– Прилежным были воспитанником?

– Спрашиваешь! Ни одной тренировки не пропустил. Разве что по болезни. В чем заключался тренерский дар Михаила Захаровича? Благодаря потрясающей интуиции он мог за полчаса определить – выйдет из пацана толк или нет. Михаил Захарович умел помочь раскрыться таланту. Свои занятия проводил не по шаблону. Каждая тренировка для нас всегда была каким-то открытием. Знаешь, когда я почувствовал, что стану футболистом?

Однажды Михаил Захарович взял меня на Всесоюзный турнир с пацанами старше на два года. В 1963 году на Всесоюзном турнире наша команда заняла шестое место. После этого я был приглашен в юношескую сборную Советского Союза. Выступал вместе со знаменитыми "азербайджанцами" Толей Банишевским, Сережей Крамаренко. В том же году, правда, уже во втором круге, получил приглашение в "Алгу". Но отличиться, особо тогда не успел. Тренер нашей команды Александр Келлер берег меня. К играм подпускал постепенно. Под руководством этого наставника затем играл и в "Кайрате".

– Как юного Тягусова приняли в "Алге"?

– Дедовщины в негативном смысле этого слова у нас не было. Но меня воспитывали в команде Юсуп Мусаев, Николай Емцов, братья Ревгат и Дамир Бибаевы. Они могли, конечно, прикрикнуть, матюкнуть. Но все шло ради общего дела, и я не обижался. Кроме одного случая, когда играли на тренировке в квадрат, и я своими финтами сильно "закрутил" Ревгата, а он с досады саданул меня сзади по ноге. Но травмы, слава Богу, избежал.

– Тягусов-футболист – каков он?

– Имея очень даже приличную скорость, легко убегал от многих защитников и неплохо бил по воротам. В считанные секунды умел обработать мяч и лететь с ним через все поле. Про обводку, кажется, уже говорил. Даже от костоломов-защитников мог убежать. За четыре неполных года, проведенных в "Алге", забил 21 гол. Честно скажу, мне легко игралось в этой команде. У нас было полное взаимопонимание. Дамир Бибаев, Зарлык Султанов, другие ребята выдавали такие пасы из центра поля, что мне оставалось только подхватить мяч и дальше четко выполнять свои бомбардирские обязанности. "Алга", смею тебя заверить, была коллективом крепких профессионалов.

– Да уж, крепких... Из второй лиги не вылезала.

– Видишь ли, в чем дело. Во Фрунзе до 1963 года не было большого стадиона. Команды, не имеющие 15-тысячников, в ведущие лиги чемпионата СССР не допускались. Таким было требование союзного спорткомитета. Когда же в нашем городе появился стадион "Спартак", все места под солнцем были заняты. Мафия, в том числе и футбольная, бессмертна! С новичками-выскочками она быстро разбиралась. Не веришь? Что ж, зайдем с другой стороны. Мне и Петру Шубину, впоследствии тренеру московского "Спартака", поступило приглашение как раз в эту команду. Руководство "Алги" заявило Николаю Старостину, что мы уходим в армию. Через два месяца за мной и Петром прилетели начальники ЦСКА. Но тренеры "Алги", узнав об этом, быстро сделали нас солдатами Внутренних войск. Через полгода примчались – правильно понимаешь – динамовцы, мы с Петей уже числились солдатами гражданской обороны. Володю Орешина, когда тот хотел удрать в "Черноморец", лично снимал с трапа самолета большой любитель кыргызского футбола председатель Совмина республики Ахматбек Суюмбаев. Алмаз Чокморов год играл в "Пахтакоре" под чужой фамилией, пока его не узнали наши спортивные чиновники. Происходили с ребятами детективы и покруче. И последний довод. "Алга" часто встречалась с "Пахтакором" и "Кайратом". И обыгрывала их. Например, "Кайрат" в 1965 году со счетом 2:0.

– А зачем же тогда ушли из команды своей мечты?

– Потому и ушел, что хотелось играть в высшей лиге.

– Как прошел переход к алма-атинским железнодорожникам, безболезненно?

– Возня была, конечно. Но алматинцы проявили твердость, дипломатию. Очевидно, были заинтересованы во мне.

В "Кайрате", как принято сейчас говорить, адаптация прошла нормально. Я сразу подружился с покойным ныне уже вратарем Вячеславом Бубенцом. Хорошие отношения сложились с Тимуром Сегизбаевым, Станиславом Каминским, Николаем Осяниным, Александром Жуйковым, да и другими ребятами. Никакого снобизма у них не было.

Вместе до одури пахали на тренировках, а главное, полностью выкладывались в каждом матче. Вот тогда я на своей шкуре понял, чем высшая лига отличается от второй. Это какое-то иное измерение времени. Ураганные скорости в борьбе, игра "через не могу". В "Кайрате" я играл на левом фланге атаки. Моя основная задача была – промчаться по своему краю и выложить мяч центральному форварду Виктору Абгольцу. Приходилось здорово напрягаться, чтобы на равных сыграть и с Владимиром Чеботаревым, Юрием Севидовым, Сергеем Квочкиным. Думаю, не подводил их. Однако должен признаться, зачастую проигрывал единоборства тбилисскому динамовцу Ревазу Дзодзуашвили. Резкий был защитник, жесткий. Умел, чертяка, просчитывать возможные действия нападающих.

Мне он просто не давал никакой возможности даже начать исполнять тот или иной финт. Игрок сборной Советского Союза, что скажешь! В "Кайрате" я провел четыре сезона. Дела у меня в команде шли ровно, но злосчастная травма, полученная в 1970 году против "Молдовы" (Кишинев), перечеркнула всю спортивную судьбу. Долго лечился, а когда вышел на поле, понял: играю уже не так. На лавке сидеть или в дубле бегать – унизительно. И я подался, как говорится, по доброй воле в "Динамо" (Целиноград). Да, конечно, "Динамо" не "Кайрат". Но и в этой команде было интересно выступать. В ней, кстати, одно время играли Игорь Числинко, Борис Игнатьев. Мы отчаянно рубились с павлодарцами, карагандинцами. Эти матчи также приносили мне как футболисту немало удовольствия.

– А когда приняли решение стать тренером?

– Из футбола ушел довольно рано. Едва исполнилось 30. Мог бы еще лет пять побегать во второй лиге. Но зачем?

Травма перечеркнула все честолюбивые надежды. Бегать ради большой зарплаты – тоже занятие не из приятных. И потому тогда подумал: а не перейти ли мне в тренеры? Раньше начнешь этим делом заниматься, может, и успеешь стать классным специалистом. Тем более в спортинтернате Алматы работал мой друг Сергей Какишев.

И вот уже 30 лет тяну этот тренерский воз. Выдающимся наставником не стал. Зато горжусь тем, что мой подопечный Александр Калашников был одно время ведущим нападающим московского "Спартака". Я работал тогда уже в Новосибирске. Из Киргизии приехал мой друг Георгий Шевченко, говорит: "Посмотри, я интересного пацана привез". Поработал с Сашей и понял: парень в порядке. Через год он уже в сборную РСФСР вошел, а затем Константин Иванович Бесков его в "Спартак" забрал.

Участвовал в воспитании Сергея Волгина. Это уже казахстанский этап моей тренерской работы. Выступая за "Жетысу" (Талды-Курган) в сезоне 1983 года во второй лиге, Сергей забил 20 мячей в ворота соперников, а в товарищеском поединке кайратовцам – 3 мяча. Леонид Остроушко тут же пригласил его в "Кайрат". Я был тогда убежден, да и сейчас тоже, "Спартак" –команда не для Сергея. По стилю своей игры он больше подходил "Торпедо" или ЦСКА. Ведь недаром этот казахстанский парень в спартачах играл не очень долго.

– А когда и почему произошло возвращение на родину?

– К футболу это не имело отношения. Скажем так, по семейным обстоятельствам. Начинал дома практически с нуля – с детской команды городского Дома пионеров. Затем перешел в спортинтернат. А там и Советский Союз рухнул. В республике появилось много бесхозных (без тренеров) команд. Потому пришлось вернуться во взрослый футбол. Я возглавлял такие дружины, как "Динамо" (Бишкек), "Кант-Ойл" (Кант), "АиК" (Бишкек).

Работал в СКА ПВО (Бишкек). "Кант-Ойл", кстати, два раза приводил к чемпионству. Но в нашей стране у местных богатеев к футболу какое-то странное отношение. Позабавятся с командой год-другой – и... до свидания. Игроки остаются на улице. Потом помогал Борису Подкорытову в "Дордое-Динамо". А сейчас тренирую юных футболистов.

– Кстати, а вам комфортно было работать вторым тренером?

– С Борисом мы хотели работать еще в "Алге", да все как-то не складывалось. Номинально я был вторым тренером, но это не значит, что я у своего друга был на побегушках. Мы с Борисом единомышленники. Просто он в команде решал одни тренерские задачи, я – другие.

– Михаил Михайлович, вы сторонник атакующего или оборонительного футбола?

– Когда я зритель – люблю красивый, атакующий, даже авантюрный футбол. А когда тренер – требую от подопечных играть рационально, предельно собрано. С оглядкой на оборону. Парадокс? Ну что ж, пусть будет так.

Вячеслав АНИКИН