Ксавье знает казахов

Находим свободную минутку на бивуаке города Ла-Риоха для беседы с главным человеком на ралли-марафоне,  Ксавье Гавори, который координирует каждый километр "Дакара". Беседовал Роман Масленников, фото автора:

– В этом году "Дакар" работает по плану Б, так как план А с участием Перу провалился. План Б успешен?

– В этом году нам помешали феноменальные климатические изменения под названием "Эль-Ниньо". Это течение системно и происходит каждые 3-8 лет. И в периоде прошлого и нынешнего года "Эль-Ниньо" крайне силен и активен – в общем, разгулялся "мальчик". Соответственно, весь тропический пояс Перу просто непригоден для проведения "Дакара" – слишком опасно. И даже несмотря на то, что мы изменили маршрут, вы сами видите – ралли-марафон то накрывают дикие дожди, то пугающая температура под 50 градусов. В целом, Дакар уже привык к резкому климату Латинской Америки, но в этом году мы ведем гоночный канал на грани.

– Несмотря на модификацию маршрута гонки, ведь все равно пришлось отменить первый этап и сократить, к примеру, этап Белен-Белен, но уже по причине аномальной жары.

– Второй этап пришлось отменить из-за сильных паводков. Автомобили может и могли проехать дистанцию, но проблема в том, что вертолеты не могли подняться в небо. И мы не могли начать гонку. Потому как вертолеты должны быть рассредоточены по всему этапу гонки и следить за ситуацией. Это вопрос безопасности, и поверьте, дело не только в вертолетах, с которых ведется видеосъемка. Вертушки – это наши глаза на случай, если что-либо произойдет на участке. Этап Белен-Белен нам также пришлось сократить. Просто потому, что градусник в тени показывал 45. Наши службы начали получать много тревожных сигналов от гонщиков: тепловые удары, кто-то потерялся и вот-вот получит тепловой удар, кто-то, попросту, разбился и не знает, сколько еще протянет… Мы поняли, что вот-вот наши службы перестанут справляться с наплывом тревожных звонков, и мы решили сократить этап. Мы предотвратили опасность этого пекла, которая привела бы ко многим фатальным последствиям.

– Это такое творчество – прокладывать новые маршруты в условиях  постоянного изменения климатической ситуации.

– Да, мы играем с разными элементами ежедневно. "Дакар", который проходил в Северной Африке, был более стабилен в этом плане.

– Охарактеризуйте нынешний "Дакар" по шкале от 1 до 10.

– Ну, супер-проект. Во-первых, марафон еще не закончился, но скажу что это самый креативный с точки зрения организации. Как ивент (мероприятие. – Прим.) – это просто. В сентябре, когда мы поняли, что Перу не участвует в гонке, нам пришлось построить проект марафона заново. Именно в этот раз я увидел, на что способна моя команда, и как высоки лимиты возможностей у людей, занятых в этом проекте.

– Кризис немного подкосил в целом тренд моторспорта в последнее время. Вы чувствуете некоторый упадок?

– Глобально, да. Моторспорт сдает позиции потому, что люди меняют свои привычки, а гонки – это технический и дорогой спорт. Но "Дакар" на этом фоне показывает положительную динамику. "Дакар" – это потрясающая машина. Это марафон, который заставляет людей мечтать. И это причина успеха нашей одиссеи. У нас более 30 лет истории, 28 пройденных стран, бренд.

– Но я полагаю, это не все составляющие успеха, главное ведь идея?

– Мы заставляем людей покинуть свой дом и совершить свою главную авантюру в жизни. Круче просто ничего нет в мире. "Дакар" – это не только гонка, не только автоспорт. Это приключение, это целая история. И главное, мы заставляем людей по собственному желанию покинуть свою зону комфорта. Посмотри на список, ведь кроме профессиональных гонщиков и заводских команд, у нас до сих пор огромное количество,  практически, любителей. Таких составляющих ты не увидишь ни в одной автоспортивной дисциплине.

– Персональный вопрос, вы "за" то, чтобы вернуться в Африку?

– По определению "Дакар" кочует. И сейчас мы в Латинской Америке. Не исключаю, что мы можем переместиться снова в Африку, или, к примеру, в Австралию. Но пока у нас много интересных территорий здесь, в Латинской Америке. И поэтому, на ближайшие годы – это наш дом. В прошлом году 4,8 миллиона людей вышли на улицы, чтобы посмотреть на "Дакар" здесь, в Латинской Америке.

– Что вы знаете о Казахстане?

– Я особо не знаком с Казахстаном. Но зато, я знаком с казахами. Более двадцати лет назад казахская делегация приехала в Казахстан, чтобы участвовать в реконструкции битвы при Наполеоне. Много казахов тогда прибыло с большими грузами, чтобы выстроить тот быт, при котором они сражались в 19-м веке. Знаете, как-то гадалка сказала Наполеону – тебя погубят люди, которые едят лошадей. Полагаю, что это про казахов. Говоря о спортивной команде, ну, что сказать, – Артур Ардавичус сегодня пришел шестым, мне кажется, что тут нечего комментировать. Второй легковой экипаж тоже очень стабилен, и его просто нельзя не узнать издалека, – знаете, солнце на капоте, яркая раскраска… Вы молодцы.

– Все говорят, что в этом году Дакар – это чуть ли не трассы WRC (Чемпионат мира по ралли. - Прим. World Rally Championship). Это новый формат?

– Это не совсем наш формат, ведь наше ДНК – это кросс-кантри (прим. гонки по пересеченной местности со спусками, затяжными подъемами, скоростными и техническими секциями) участки. Все как раз из-за изменения маршрута. Мы должны были копаться четыре дня в дюнах Перу, но пришлось все менять, как мы говорили в начале разговора. Именно поэтому и появились участки, похожие на классическое ралли. И они получились очень разнообразными. Людям нравится и порулить и по пескам, и попробовать увязнуть. Пилотам по кайфу было  показать свой уровень пилотирования, даже пилоты грузовиков мне говорили – как классно было скользить боком в поворотах. Но в следующих сезонах мы вернемся именно к кросс-кантри покрытиям.

– Так почему люди участвуют в главной авантюре жизни?

– А ты попробуй один раз.

– И что?

– И потом подцепишь этот вирус. Я не знаю, как это объяснить, но самая жестокая гонка на планете гипнотизирует.