«Кайрат»: Кушалиев уходит из команды. Клуб – потенциальный банкрот

Уникальное письмо "КазТрансГаза" гуляет по соцсетям. Речь в нем идет о том, что "КазРосГаз" до конца 2015 года должен избавиться от 70%-й доли в футбольном клубе "Кайрат".

Больше того с 2016 года финансирование "Кайрата" должно быть прекращено как нецелесообразное. Что это значит? – спросили мы у генерального директора ФК "Кайрат" Малика Кушалиева.

– Ну вы же руководитель, что вы лично будете делать?

– Что делать? Не знаю. Приостанавливать деятельность клуба. Вы видите другой путь, если у меня не будет денег на финансирование?

– Судьба 70% доли решена, а на счет 30% доли акимата тоже вопрос решается?

– Насколько я знаю, да. Вы же знаете, был план приватизации…

– В августе 2014 года вы давали интервью по этому поводу…

– У меня спросили: "Вы видели план разгосударствления и приватизации?". Я ответил: "Да, видел". "Вы знаете, что акимат поставил свою долю на приватизацию?" Я сказал: "Видел". "Как вы можете прокомментировать?" Вот я и прокомментировал, что я к этому отношения не имею, не я продаю свою же долю…

– А кандидаты в покупатели имеются вообще?

– Не имеются. Вы же знаете, есть определенный порядок, установленный законодательством, по приватизации государственного имущества.

– Спрошу по-другому. Интерес кто-то проявляет к тому, чтобы купить клуб?

– Саша, если бы я продавал долю, я бы знал, есть кто-то или нет.

– Вы как руководитель наверняка задумываетесь над тем, кто будет новым собственником?

– Допустим, вы руководитель вашего портала, учредителями являются, условно, Иванов, Петров, Сидоров. Откуда вы можете знать, что у них на уме? Кому они хотят продать?

– Если бы я была руководителем, меня бы этот вопрос волновал, поскольку от этого зависит жизнедеятельность предприятия в дальнейшем.

– Почитайте закон о приватизации. Там написано, что доля государственная или имущество государственное реализуются путем проведения тендера, то есть вы выносите на тендер, и там уже в зависимости от предложений по тому или иному методу принимается, а говорить о том, что уже конкретный покупатель есть, это запрещено законом. Вы у меня требуете то, что я даже знать не могу. Вы обратитесь к ним (к ТОО "КазРосКаз". – Прим. ред.). И у них берите интервью, я не знаю, кому они продадут.

– Понимаете, их в данный момент судьба футбольного клуба, видимо, не сильно интересует…

– Да.

– Зато она интересует вас, поэтому я здесь. К ним я тоже обращусь, но в данный момент меня интересует, какой вы лично видите перспективу клуба?

– Перспектива очень туманна, я так вам скажу.

– А есть информация, будто бы с января они и с вами не хотят контракт продлевать?

– Да, но я сам написал заявление 30 ноября. И с первого января я не буду работать.

– Поэтому и вы сильно-то не переживаете?

– Нет, Саша, дело не в этом. Представим так, что моего заявления нет или новый гендиректор какой-то. Он тоже не знает. Это имущество принадлежит не нам, а вот этим (ТОО "КазРосКаз". – Прим. ред.) и акимату. Но, учитывая, что это государственные организации и органы, они вам ни в коем случае не скажут, кто есть потенциальный покупатель. Это запрещено законом. Вы на торги выставляете, и лучшее предложение принимаете.

– А кто придет на ваше место?

– Это уже пусть участники решают. Я лично написал заявление за месяц, предупредил.

– Это связано с тем, как "Кайрат" закончил год?

– Никак не связано. Моя миссия была, что я прихожу на три года, за эти три года я должен закончить все объекты инфраструктуры – строительство и реконструкции. Я это сделал. Теперь я с чистой душой ухожу. И эти события никак не связаны между собой. Все, я базу сдал.

– В этом же интервью в августе 2014 года вы говорите о том, что идет грандиозное строительство, в которое вложено много денег. И при этом никогда не называете цифры. Сколько клуб потратил на то, чтобы построить эти объекты?

– Эта информация конфиденциальная, я не вправе вам ее раскрывать. Деньги давал "КазРосГаз". Если они посчитают нужным, то раскроют вам эту информацию.

– Правда ли, что в этом году финансирование клуба составляло 6 миллиардов тенге?

– Неправда.

– А сколько?       

– Гораздо меньше. Вы пользуетесь слухами. Я не могу вам назвать сумму. Если мне участники разрешат, я вам сумму раскрою полностью.

– Бывший тренер "Кайрата" Владимир Вайсс, насколько известно, уже уехал. Кто будет новым тренером?

– Да, он уехал. И мы сейчас рассматриваем несколько кандидатур.

– Среди них кто?

– Пока никто, договоренностей нет ни с кем. Я думаю, до конца года мы постараемся решить этот вопрос.

– А теперь давайте проясним ситуацию с футболистом клуба Марком Гурманом. Он не согласился с предложением клуба и работать дальше не будет?

– По-другому. У него закончился контракт, мы ему предложили определенные условия, он не согласился.

– Он назвал их неприемлемыми.

– Да, мы пожали друг другу руки и расстались.

– Речь идет о деньгах?

– Само собой.

– Есть информация, что грядет сокращение зарплат футболистов в связи с кризисом. И что Гурман не согласился на зарплату в 10 тысяч долларов в месяц.

– Откуда эта сумма была взята? Я не могу называть вам какие-либо цифры. Но мы сделали ему определенное предложение, он его не принял.

– Зарплаты футболистов будут сокращены в следующем году?

– Как вы себе это представляете? При наличии действующих контрактов как мы можем уменьшить зарплату?

– Ну, допустим, у Гурмана он закончился, вы предложили ему меньшие деньги, и он не согласился.

– Я не говорил, что меньшие деньги. Это вы мне сказали. Я сказал, что мы предложили ему новый контракт с новыми условиями, а они его не устроили. Это обычная ситуация. А вдруг его соцпакет не устроил? Почему бы вам к нему, как к первоисточнику не обратиться?

– Я же не могу у него за всех футболистов спрашивать? Знаю, к примеру, что Тимощук получал 100 тысяч долларов в месяц.

– Условия контракта… Он не получает 100 тысяч долларов, поверьте мне. Я не знаю, откуда вы это взяли. Но контракт на то и контракт, что я не могу раскрыть информацию, он конфиденциальный, без согласия второй стороны. Давайте так, вот если ваш контракт закончится и вам предложат другие условия?

– Если они не будут ухудшать мое положение, я соглашусь.

– А если я ваш директор, и я самодур просто? Вам это не понравится.

– Вы эту ситуацию не проецируете ли на историю с Гурманом?

– Нет, здесь масса может быть моментов, по которым люди не договорились просто. Обычная жизненная ситуация. Человек ищет, где лучше.

– Есть ли такая вероятность, что в связи с этим положением клуба будет сокращен фонд зарплаты? И вообще расходы клуба? Я видела финансовую отчетность клуба, в графе "расходы" много пунктов. Есть ли намерения все эти цифры по расходной части снизить? Что должно на это повлиять?

– Вот что! (письмо. – Прим. ред.). Если клубу не выделят деньги…

– Письмо датировано 8 декабря 2015 года. Что будет дальше? Какова процедура реализации клуба?

– Это надо вам поднять механизм реализации активов фонда "Самрук-Казына", в структуру которого входят обе эти организации (ТОО "КазРосГаз" и АО "КазТрансГаз". – Прим. ред.) и посмотреть, я просто не знаю, не знаком с ними. Насколько я помню, год назад это было, все это было рассчитано на третий квартал 15 года.

– Все эти три года, что собственником "Кайрата" являлся "КазРосГаз", он полностью финансировал клуб, или акимат тоже?

– Нет, акимат ничего не финансировал. Клуб финансировался из источников "КазРосГаза" и с помощью частных инвестиций.

– Имеется в виду господин Боранбаев? Есть мнение, что государство пытается откреститься от клуба, поскольку у него есть господин Боранбаев. Дескать, его клуб, пусть он его и содержит. Так?

Как вы знаете, полная доля – 100%, 70% принадлежит "КазРосГазу", 30% – акимату. Каким образом он может принадлежать Боранбаеву и называться частным? Он (Боранбаев. – Прим. ред.) – председатель наблюдательного совета, это орган, который осуществляет контроль над деятельностью исполнительного органа, то есть генерального директора.

– То есть у него получается должность общественная и никакого отношения к финансированию клуба не имеет?

– Да, и в финансовом плане тоже никакого отношения не имеет.

– Сколько денег есть у клуба, чтобы начать 2016 год и определиться, либо клуб приостанавливает свою деятельность, либо нет?

– До конца года. С первого января у меня денег нет.

– Так с первого января и вас, по идее, нет?

– И меня нет.

– То есть приходит новый человек, видит только инфраструктуру, коллектив, и что он без денег будет делать? Может быть, начнется распродажа того, что вы построили?

– Есть 5 объектов, где занимаются дети и тренируется команда. У нас очень богатая инфраструктура. Что будет дальше, пусть собственники решают. Вы считаете, что клуб будет продавать объекты? А для чего мы их строили тогда?

– Ну вы же не знали, что государство от вас открестится. Или знали?

– Ну, во-первых, клуб, так же как и "КазТрансГаз" и "КазРосГаз", входит в систему фонда "Самрук-Казына". Соответственно, мы обязаны процедуры делать в соответствии с требованиями, установленными фондом "Самрук-Казына". Просто так я продать ничего не могу, мне нужно решение участников, им, соответственно – решение вышестоящих органов. Какое решение они мне спустят, такое и будет. Но здесь, во-первых, объекты имеют целевое назначение, их нельзя использовать на другие нужды. Это объекты, заточенные чисто под футбол. Вы их ни на что, кроме футбола, тратить не можете. В Алматы больше клубов нет. Кому вы их продадите?

– Перестроить под что-нибудь другое, или отдавать поля в аренду любителям футбола, а базу – под частный спортклуб. 

– Слушайте, у вас есть коммерческая жилка.

– Я бы на вашем месте тоже задумалась об этом.

– Саша, у меня единственный путь – я ничего продавать не буду. И новое руководство, я уверен, оно тоже продавать ничего не будет.

– До конца года, когда клуб должен быть реализован, остался 21 день, меньше месяца. За 21 день в нашей стране можно откреститься от целого футбольного клуба?

– Кто письмо подписал, к нему надо этот вопрос задавать, как они за 20 дней собираются продать.

– О том, что клуб будет выведен из фонда "Самрук-Казына", было известно еще в 2013 году. И все это время, до конца 2015 года сидели и ждали, когда наступил дедлайн, и у клуба нет ни денег, ни перспектив, ни будущего. Почему заранее не озаботились этой проблемой?

– Я в голову этих людей не влазил, я не знаю. У меня есть бюджет, который мне спускают учредители.

– Теперь вы знаете, что на будущий год бюджета нет. Что будете делать?

– Ничего не делать. Приостанавливать деятельность клуба, а это значит, что если у меня нет финансовых гарантий, я не пройду сертификацию, и клуб не допустят к участию в чемпионате.

– А коллектив в это время будет находиться без содержания или уволен?

– Либо уволены, либо без сохранения заработной платы. Все. С футболистами, если я не могу им платить, мы расторгаем контракт  досрочно. По факту это банкротство.